Заключение после восьми панорам
Теперь скажу ещё одну правду про себя. Не могу дальше скрывать, щеки правдой изнутри рвутся. Кадык со связками распирается. Гланды трепещут. Ведь от знакомых и друзей такой нутряной правды не дождешься, всё пытаются уговорить Петровича – чтобы был он попроще. Словно есть ему пространство - куда дальше упрощаться. Петрович и так зело прост и подозрительно близок к народу. Но у него не единственная грань. Их там несколько - не менее трех-четырех. Поглядим правдиво на эти грани в порядке их значения.
Внутренние Грани Петровича:
Первая. Петрович – всё же фотограф. И – неплохой. При этом, не только - певец дикого российского пейзажа, но может и про другое более-менее прилично спеть (архитектура, портрет, мода, натюрморт, макро, репортаж, жанр). Он ведь давно фотографом числится. С годами опыт работы многим полностью заменяет талант. Напомню, что собаки играют на рояле, попугаи танцуют, слоны рисуют. С цифровой камерой в кармане каждый становится немного фотографом. Так же, как каждый становится немного врачом - давая совет от простуды. Как каждый становится немного политиком, когда объясняет действия стран и президентов. И прочими многими мы становимся - понемногу. А если долго и мучить себя и других фотографиями, то лет через десять-пятнадцать становишься настоящим гуру или понимаешь, что это было не твоё.
Вторая. Петрович - лучший литератор из профессиональных российских фотографов, что доказывают его «Золотые перья» и другие заслуги на словесном фронте. Он в поездках пишет обычной ручкой, поэтому тексты его более концентрированы. Это – конечно от лени. А ещё – когда в блокноте, то со стороны выглядит солиднее, чем колупание в ноутбуке.
Третья. У Петровича приличный образ в ЖЖ. Естественно – образ этот не имеет отношения к реальности. Как и остальные его грани - фотография с литературой, интернетные публикации - занятие подозрительное. Особенно – если даром. Тогда оно на диагноз похоже. Это вам не работа садовника или птичницы, которые могут отчитаться по осени. А здесь во всех трех случаях сомнительные предметы создаются, которые на хлеб не намажешь. От фотографа - файлы на диске, или в лучшем случае – кусочки целлулоида с крашеной желатиной. Литература – тоже файлы или испорченные буквами листы А4. Про ЖЖ вообще говорить нечего – отключат инопланетяне свет, и ЖЖ исчезнет, словно никогда не был.
Четвертая. А вот что же во мне было такое, четвертое? Ведь что-то точно было…? Ладно, зарезервирую четвертую лунку на случай, если оно найдется или возникнет.

2002©photo by V.Gritsyuk
День улетел на запад, чтобы вернуться с другой стороны. Каменные луды я уже сравнивал с разными предметами и существами. Сейчас показалось, что это сабля. Но напишу ка я лучше – меч. Звучит сильнее. Что будем публиковать завтра – ещё не решил. Начинаю обрабатывать свежие панорамы, и может что-то из нового покажу. А может и фрагменты, ведь если панорама хорошая, то из неё запросто можно два снимка сделать. А с шедевра – даже целых три выходит. Но прошу не судить строго, ведь при всех своих четырёх гранях Петрович не может показывать 365 шедевров в год. Покажешь вот сдуру, и сразу все станут так снимать. Что потом бедному Петровичу делать – придется профессию менять на домоуправа. Поэтому засветка будущей классики перед культурной общественностью будет происходить по каплям. Именно так, как советовал буревестник революции с острова Капри. Советовал, правда, по другому поводу, но это не важно - мы возьмем у него только дозировку.